Об авторе: Сергей Давидис, социолог, юрист, руководитель правовой группы Антивоенного Клуба, член Правозащитного Центра "Мемориал", участник форума ВойнеНет.Ру. Политические убеждения: либерально-патриотические.
Как все уже наверняка слышали, из более 120 задержанных по итогам попытки Марша Несогласных 3 марта, статью, предполагающую в качестве наказания арест, получил всего один человек, Михаил Кригер.
Точнее говоря, он как и все получил ч.2 ст.20.2. КоАП РФ (нарушение установленного порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования), грозящую штрафом до 1000 р., но в отличие от всех, еще и ч.1 ст.19.3 (неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника милиции ... в связи с исполнением ими обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, а равно воспрепятствование исполнению ими служебных обязанностей), грозящую административным арестом на срок до 15 суток.
Последнее обстоятельство не позволило Михаилу отвергнуть гостеприимство сотрудников ОВД района "Красносельский" , предложивших ему свой обезьянник для ночлега.
Беспокойство за Михаила вызвал не только сам факт предъявления ему "арестной" статьи, но и обстоятельства его задержания. Мы уже стали привыкать к наглой фальсификации административных дел против участников массовых мероприятий, но раньше в действиях правоохранителей проглядывала понятная логика: не допустить несанкционированной акции. Учитывая тот факт, что Михаил пришел к памятнику Грибоедову более, чем за полчаса до начала акции, никакой гражданской активности на этот раз проявить не успел и вполне безропотно подчинился сотрудниками милиции, пригласившим его в свой автобус, разозлить их своими действиями он никак не мог. А поскольку, по сообщениям нескольких участников Марша, милиция искала его и среди толпы во время мероприятия ( слышали переговоры по рации), и в автобусах с задержанными, им нужен был лично он и по причинам, не связанным с этой акцией, в организации которой он участия не принимал.
Что именно обусловило такой интерес можно только гадать. Михаил - один из самых активных и самоотверженных участников российского гражданского и правозащитного движения, ощущающий личную ответственность за любую несправедливость. Например, только в последние недели он выступил инициатором и участником одиночных пикетов в защиту В. Алексаняна и в поддержку Н. Морарь, митинга на Болотной площади 23 февраля. Возможно, количество перешло в качество, и власть решила его приструнить. Есть версия, что за живое задело чекистов покушение на их святое: проведение одиночных пикетов в защиту Морарь у здания ФСБ. Так или иначе нездоровый интерес к Михаилу проявился еще и в том, что утром 4 марта, когда он находился в ОВД в ожидании доставки в суд, ему на мобильный (телефон у него не забирали) позвонил некто, представившийся Андреем Петровичем из Управления защиты конституционного строя, и предложил сотрудничество, а говоря попросту, осведомительство. Что ему ответил Михаил до того, как положил трубку, может догадаться всякий, кто его знает. Защитник коснтитуционного строя не унялся и перезвонил, предложив Михаилу за сотрудничество денег. Второй ответ Михаила, видимо, его все же убедил в бессмысленности нового повторения попыток вербовки.
Еще вечером Михаил сообщил, что свидетелем его задержания был фотокорреспондент радио "Свобода", который вроде бы и заснял его. Тем же вечером удалось связаться с Юрием Тимофеевым и получить и снимок момента (фото вверху), предшествовашего задержанию, и его согласие дать показания в суде.
С вечера же сначала по телефону, а уже с утра лично в дело включилась известный адвокат Ольга Михайлова.
В помещение мировых судей Басманного суда Михаила доставили около 11 часов утра, тогда же, когда там собрались все остальные задержанные накануне, решившие посетить суд лично. Судить несогласных в этот раз выпало мировому судье Галине Демидович. Не прошло и пары часов, как большинство дел по ст. 20.2. было отложено или направлено в другие суды ЦАО и подошла очередь М.Кригера.
Кроме публики в зале суда находился и строгий конвоир из ОВД "Красносельский". Трое его коллег ожидали окончания процесса у дверей суда. В самом начале судья объявила, что материалы по ст. 19.3 возвращены ею в ОВД по причине несоответствия их оформления закону. Как выснилось позже, главное несоответствие заключалось в том, что в материалах не было указано, по какой именно части статьи обвиняется М.Кригер. (Для справки скажу, что части статьи различаются тем, кому именно не подчинился гражданин: собственно милиционеру, сотруднику ФСИН или ФСКН). Вторичным недостатком материалов, подготовленных ОВД, видимо, следует счесть то, что текст протокола о правонарушении по ст.19.3 полностью совпадает с текстом протокола по ст.20.2.. Суть правонарушения, якобы соверешенного Кригером, излагается в протоколах примерно так: участвовал в незаконном митинге, призывал к свержению законных властей РФ, на законные требования сотрудников милиции не реагировал. О том, чего именно сотрудники требовали от Кригера, протоколы, к сожалению, умалчивают. Согласно протоколам, задержан был Михаил в 17.30 неким прапорщиком.
Заседание по ст.20.2. началось с заявления ходатайств адвокатом О.Михайловой. Были заявлены ходатайства о ведении протокола заседания, об отложении рассмотрения дела до рассмотрения судом жалобы, поданной организаторами Марша на отказ Правительства Москвы в согласовании его проведения, вызове трех свидетелей защиты и прапорщика, задержавшего Михаила, а также о приобщении к делу фотографий, зафиксировавших начало задержания Михаила. Последние интересны тем, что на них явно видно, что задерживает Михаила капитан, а вовсе не прапорщик, тогда как в своем рапорте упомянутый прапорщик никакого капитана не упоминает.
После получасового перерыва суд удовлетворил все ходатайства защиты за исключением ходатайства о переносе рассмотрения.
Фотокорреспондент радио "Свобода" Юрий Тимофеев рассказал о том, что задержание происходило на час раньше времени, указанного в протоколе, показал, что поводов для задержания Михаил не давал, а сопротивления не оказывал.
Анна Каретникова, предоставившая детализацию своих телефоных переговоров, показала, что Михаил Кригер позвонил ей с сообщением о своем задержании в 16.30.
Надир Фаттяхетдинов также показал, что о задержании Михаила ему стало известно раннее 17.00.
Прапорщик в суд не явился. Выяснилось, что он находится в некоем "усилении" до 11 марта и до той поры явиться в суд не может.
В этой ситуации судья приняла решение перенести рассмотрение дела на 14 марта.
Несмотря на то, что о возвращении в ОВД материалов по "арестной" статье 19.3 судья объявила в самом начале заседания, а также несмотря на два последующих перерыва, конвоир каждый раз вовзвращался в зал, декларируя намерение доставить М.Кригера в ОВД по окончании заседания. Дошло до того, что к концу заседания судья попросила его удалиться, поскольку Михаил утратил статус задержанного после принятия решения о возврате материалов по ст.19.3 назад в ОВД и никакой необходимости в присутствии
конвоира не было.
Как выяснилось, удалившись из зала заседания, милиционер, равно как и три его коллеги (наиболее активно выступали ст.сержант Копленков Дмитрий Валентинович и ст. л-т Норматов Чингиз, № удостоверения 217248) своих беззаконных намерений не оставили. Стоило Михаилу с адвокатом и группе его поддержки из шести человек попытаться выйти из здания суда, как мы наткнулись на милиционеров, преисполненных решимости препроводить его в ОВД по приказу начальства. Незаконным посягательствам был дан активный отпор. Милиционерам были многократно объяснены их права и обязанности, предусмотренная законом ответственность, а также незаконность их действий, равно ка как и приказов руководства (начальник ОВД Аксенов и начальник МОБ Зеленин), на которые они ссылались.
Поскольку уйти из суда сотрудники милиции Михаилу не давали, было принято решение остаться в суде. Живейшая дискуссия продолжалась на протяжении примерно двух часов. Нельзя сказать, что правовое сознание подчинило себе души милиционеров, но определенная неуверенность там, очевидно, угнездилась, поскольку попыток силовым путем увлечь М.Кригера с собой они не предпринимали. Паралелльно с дискуссией по правовым и моральным вопросам стороны активно пользовались средствами связи. Мы - чтобы зарегистрировать жалобы у дежурного по городу (получилось целых две), в ОСБ (не получилось не одной - их телефон так и не ответил), а также для широкого информирования СМИ и правозащитных организаций о творящемся беззаконии; они - чтобы попытаться в очередной раз получить разъяснения от своего руководства. Когда возглавлявший прибывший на подмогу уставшим милиционерам наряд автоматчиков старшина при нас позвонил в ОВД и заявил об их отказе "крутить Михаила" в присутствии адвоката, а также о необходимости прислать кого-то уполномоченного, стало ясно, что пока линию обороны мы удержали, но ситуация зашла в тупик.
Руководство милиционеров нашло выход из этого тупика. В суд явилась сотрудница ОВД, уполномоченная исправить дефекты протокола с тем, чтобы дело по ст.19.3 было рассмотрено в тот же день.
Нежданный выход предоставился и нам. В процессе споров с сотрудниками ОВД один из участников группы поддержки, обратив внимание на нездоровый вид Михаила, ничего не евшего с самого утра и явно имевшего повышенное давление, вызвал скорую помощь. Когда через час она, наконец, прибыла, врач, измерив у Миши давление, сочла, что ему необходимо отправиться в больницу. Скромный Михаил хотел отказаться, но усилиями адвоката Ольги Михайловой и собравшихся предствителей обещественности он был убежден в своей неправоте.
Сотрудники милиции пытались сопровождать Михаила в автомобиле скорой помощи, пытались воспрепятствовать ее отъезду, но тщетно. Верные клятве Гиппократа врачи отказали им в их незаконных требованиях. Примерно в 19 часов Михаил Кригер был доставлен в 6-ю городскую больницу, где после диагностики врачами было принято решение о его госпитализации. Несмотря на наши опасения, последовать за Михаилом в больницу милиционеры не решились.
По итогам дня наши достижения не слишком велики - суд по обеим статьям фактически всего лишь отложен и, увы, оптимизма по поводу решения суда приходится испытавать мало, какие бы доказательства ни предоставила сторона защиты. Но несмотря на это, мы одержали победу. Мы не дали осудить Михаила сегодня "по беспределу", судья старательно соблюдала процедурные нормы. И мы заставили сотрудников милиции соблюсти закон, не дали вновь задержать Михаила без законных на то оснований.
В этом огромная залуга личного мужества Михаила Кригера, профессионализма и настойчивости адвоката Ольги Михайловой, сопроводившей Михаила буквально до больничной палаты, и наконец всех тех, кто дал показания в суде, поддерживал Михаила в течение всего дня, звонил в ОВД, приехал вечером в больницу. Спасибо всем!
Пусть это маленькая победа, но успешная кампания гражданской солидарности с нашим товарищем, тем более с таким товарищем, как Михаил Кригер, это яркое и радостное событие на фоне свинцовой мерзости нынешних дней. И оно показывает, что бороться возможно, и бороться стоит!
На фото - Михаил в узилище.
