8 марта на Пушкинской площади в Москве Антивоенным Клубом был проведен траурный пикет памяти погибшего президента ЧРИ Аслана Масхадова во вторую годовщину его гибели. В связи с тем, что префектура заявила прессе, что разрешения на подобную акцию она не давала и расширения темы согласованной заявки на пикет не допустит, участники акции предполагали возможные атаки со стороны милиции и всяческих иных оппонентов. Тем не менее, акция началась вовремя и состоялась, невзирая на сопутствовавшие инциденты. Своими впечатлениями делятся ее участники.

Батенкова Лена, участник пикета, одна из его организаторов

Два капитана

Сегодняшний пикет выдался бурным, это правда. Но, как мне представляется, никто из участников событий в Новопушкинском сквере не знал в самом начале, чем все это закончится: ни сами участники пикета, ни милиционеры, В БОЛЬШОМ КОЛИЧЕСТВЕ прибывшие на место проведения санкционированной (замечу!) акции. Восприятие произошедшего еще очень живо, поэтому попробую восстановить важные его эпизоды последовательно и, по-возможности, точно. Конечно, это будет лишь моим восприятием, и я не отрицаю, что могу что-то забыть или не придать значения каким-то деталям, поэтому, пожалуйста, дополните меня или поправьте. Но самое острое воспоминание: неуверенность милицейских чинов во время предупреждения нас о нарушении проведения пикета и нежелание самых здравомыслящих офицеров составлять протоколы о нашем задержании. Собственно, Здравый смысл и есть ГЕРОЙ СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ. Честное слово, друзья, я испытываю радость (простите, даже в связи с таким трагическим событием, о котором мы вспоминали сегодня на Пушкинской)…

Начну с начала.

17.30. Площадка Новопушкинского сквера, где мы проводим наш еженедельный пикет по четвергам вот уже 7 лет, перекрыта металлическими заграждениями, в узком проходе между ними стоят два милиционера и проверяют сумки на предмет металлических предметов. Ну, это уже привычное дело…

Площадь оцеплена по всему периметру, - так, как бывает во время митингов. Журналисты в большом количестве уже рассредоточились за металлическим заграждением. Участники пикета постепенно, по одному, собираются на площади. Некоторые озадачены столь пристальным вниманием прессы и милиции.

17.32. К нам подходят двое милиционеров: майор и полковник, который зачитывает суть 54 закона о публичных акциях, - проводить их в соответствии с заявленной целью. Мы, организаторы, соглашаемся, что только так и будет. Полковник многозначительно подчеркивает: «…и никаких плакатов с упоминанием имени Масхадова, мы надеемся, у вас не будет». «А почему, собственно, вы на это надеетесь?» – спрашиваем мы. «Разве имя Масхадова не имеет отношения к указанной в Уведомлении цели»?

«Смысл содержания лозунгов пикета: ПРОТЕСТ ПРОТИВ НАСИЛИЯ, ВОЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ И ТЕРРОРИЗМА В ЧЕЧНЕ И ВО ВСЕЙ РОССИИ»

Далее следует небольшая дискуссия на виду у многочисленных телекамер. Полковник отходит в сторону. Мы начинаем разворачивать плакаты.

17.40. Развернули плакаты:

«Военные преступления не имеют срока давности»

«Аслан Масхадов – не террорист, а погибший Президент Чеченской республики»

«Кто заказал убийство Анны Политковской?»

«Сворачивание гражданских свобод – прямое следствие войны в Чечне»

«Начав войну против Чечни, мы потеряли Чечню»

«Путин обещал мочить террористов в сортире. Сортиром стала вся Россия»

«Насилие на Кавказе породило религиозный радикализм, расползающийся по всему региону»

«Требуем расследования преступления в Новых Алдах»

«Чечня, прости нас»

«Война в Чечне – преступление против человечности»

17.45. Полковник милиции подходит к организаторам (ко мне и к Виктору Сокирке) и уговаривает нас убрать плакаты, не соответствующие по его мнению заявленной теме пикета. На наш вопрос: «Какие это, по-вашему, плакаты?» , он указывает на плакат с именами Анны Политковской и Аслана Масхадова. Угрожает разгоном пикета и задержанием организаторов. Тут нас окружают журналисты, и полковник уходит в сторону.

17.50 – 18.10. Журналисты интервьюируют участников пикета. Кстати, оператор из компании «Столица», уже уходя, бросает через плечо: «Я там был, видел, как наших парней убивают, а вы за боевиков заступаетесь». Кто-то ему отвечает, хотя он и не слушает: «А зачем российские власти развязали эту войну?»

18.15. Задерживают Андрея Налетова, разорвав плакат, который он держал: «Кто заказал убийство Анны Политковской» (сам полковник совершил сей «геройский» поступок). У Иры Вологиной срывают плакат и планшет о сборе подписей за выдачу тела Масхадова.

Примерно в этот же промежуток времени справа появляются боевики «Молодой гвардии», человек 15. Разворачивают огромный лозунг: «Лучше женщин поздравлять, чем о трупах вспоминать». Один из них взбирается на крыши биотуалетов и раскидывает листовки с этим же содержанием. Откуда ни возьмись на площади появляется отряд ОМОНа. Быстро скручивают несанкционированных пикетчиков «Молодой гвардии», волокут главного шумельщика в автобус. Мы продолжаем пикет. Полковник и майор время от времени подходят к нам и предлагают свернуть пикет.

18.15. Площадь опустела: журналисты ушли, милиционеры сгруппировались в стороне. Мы стоим с плакатами. Народ подходит, - в общем – все как обычно.

Но меня все время предупреждают о задержании за нарушение 54 статьи, - якобы мы нарушили порядок проведения пикета, но в чем состоит это нарушение, никто из них не разъясняет.

Мы простояли до 18.55 и начали сворачивать плакаты. В этот момент подходят наши милые знакомые – майор с полковником и снова предлагают пройти в автобус.

И вот картинка: Виктор и я идем к автобусу, который стоит у обочины дороги напротив Макдоналдса, за нами – пикетчики, растянувшись в колонну. На противоположной стороне масса гуляющего народа наблюдает за этой живописной картинкой. А в автобусе уже сидят молодогвардейцы. На что мы с Виктором сразу обращаем внимание: молодые люди, которых только что довольно круто задерживали омоновцы, мирно, нет! – любезно, как старые приятели, - болтают с милицейским лейтенантом! И вот мы едем в уже «родное» Тверское ОВД. Боже мой! 7 лет минуло с начала наших пикетов, и за все это время «болевых точек» было 3: НОРД-ОСТ, выборы президента в марте 2004, когда нам запретили пикет потому, что «боялись, что мы будем призывать к бойкоту выборов», Беслан. И вот – опять мы наступили на мозоль! Вот только – кому на этот раз?

Конечно, кураторы известны: ФСБ. Но почему?! Разве там сидят дураки? Зачем устраивать спектакль, плохо подготовившись? Опять все свалили на милицию. А в милиции произошло вот что.

В 19.20 нас привезли на Б.Дмитровку к зданию Совета Федерации, - а дальше, до помещения ОВД нас доставлял капитан милиции (как жаль, что не узнала его имени). В Отделении уже было полно молодогвардейцев. Они рассредоточились по первому этажу, а омоновцы составляли рапорта. Андрей сидел, зажатый двумя милиционерами за столиком прямо у входа, которые что-то сосредоточенно писали. Увидев нас, успел сказать, что он «просто так сидит, никто им не занимается». Пробрался к нам. Капитан, доставивший нас в Отделение, наотрез отказался составлять протоколы и сказал майору, что не собирается в этом участвовать. Вот это да! Бунт? Что-то новенькое…

Майор повел нас в другое помещение, где омоновцы оформляли рапорта на молодогвардейцев. Мы уселись к стеночке, и тут в комнату шумною толпою ввалились эти самые гвардейцы Короля, так сказать, обзывая нас «оранжевыми тварями» и обещая нас «учить уму разуму». «Учителям» нашим отроду лет 20-23. Но майор подумал и решил не устраивать семинар по нашему обучению прямо здесь, и отправились мы на самый верх этого замечательного заведения. Там стоит чудесный диван, полно зеленых растений и вообще – комната отдыха. Тут объявился еще один капитан, очень дружелюбно настроенный. Сразу предложил в честь праздника женщин (то есть, меня), отпустить. Я, конечно, произнесла в ответ что-то про равноправие и солидарность с товарищами, а наш майор очень серьезно добавил: «Нет, нет, ее обязательно!» Итак, второй раунд начался. В качестве вещественного доказательства нашей вины майор расправил на столе плакат с портретом Анны Политковской…

Только капитан успел внести данные наших паспортов, заходит в комнату его помощник и говорит, обращаясь к нему: «Все, уходим! Начальство велело сворачиваться». Капитан очень быстро, я бы даже сказала стремительно, встает, комкает недописанный протокол и говорит, обращаясь к майору: «Не наше это дело, понимаешь! Мы – уголовный розыск, политикой не занимаемся…» Вот он поднимается из-за стола, берет свой портфель. Я успеваю пробормотать ему что-то вроде: «Все-таки закон у нас еще дышит», а он в ответ: «Не закон, а ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ».

Вот, собственно, и все. Два капитана со здравым смыслом спасли (даже если и не собирались этого делать с самого начала) положение. По крайней мере, честь своего мундира – точно. А это не так уж и мало по нынешним временам. Так что – еще не вечер, господа? Да?

Мы спустились вниз, где стайка молодых волчат-гвардейцев приветствовала нас радостным оскалом: «Ну, что, оранжевые? Убили свою Политковскую и ходите теперь героями?» Я посоветовала не упоминать им имя ее всуе и читать побольше хороших книжек, а не глотать жвачку низкопробной пропаганды…Еще они спросили нас о нашем гражданстве, любви к Родине – ну, в общем, полный набор «патриота». Но как же они молоды, бог ты мой, и каким ядом отравлены их сердца и мысли!

К сожалению, они сегодня большинство в нашей России. А те два капитана со здравым смыслом – смогут ли они спасти наш «Титаник»?..

Нами перестали интересоваться, а куратор из ФСБ на мой вопрос: «Мы свободны?» спросил: «Вам паспорта вернули?» Я ответила утвердительно. «Значит – свободны».

А кто же понесет наказание за незаконное наше задержание сотрудниками московской (или – не московской?) милиции? Кто отдал этот приказ тем, кто должен исполнять закон, а не творить беззаконие? А самое главное: кто поощрит тех двух капитанов за верность этому самому ЗАКОНУ?

Москва, 9 марта 2007 г.

________________________________________________________________

Анна Каретникова, юрист, литератор, координатор Антивоенного Клуба, член Правозащитного Центра "Мемориал", участник форума ВойнеНет.Ру. Политические убеждения: либерально-патриотические.

Антивоенные пикеты в Москве на Пушкинской площади, проходящие еженедельно, мы время от времени посвящаем различным, близким по датам, событиям. Будь то даты бесчеловечных террористических актах, либо даты не менее бесчеловечных воинских преступлений, будь то какие-то памятные даты в истории российско-чеченских войн. Люди хотят знать, получать информацию, они приходят за ней. Очередной пикет, выпавший как раз на 8-е марта, мы решили посвятить убитому именно два года назад Аслану Масхадову, полковнику российской армии, а затем – избранному президенту ЧРИ, человеку, стремившемуся к миру, но обреченному на войну. Нам казалось, что судьба этого человека, объявленного ныне террористом, в выдаче чьего тела отказано близким, важна не только для чеченцев, но и для русских. Мы были уверены, что должны об этом рассказать, а заодно – о той переписке, которую вот уже больше года ведем с различными инстанциями, о сотнях подписей россиян за выдачу тела Аслана Масхадова его родственникам. В целом для нас это был один из десятков и сотен пикетов Антивоенного движения, к которым пишутся статьи, готовятся информационные материалы.

Неординарность ситуации мы почувствовали после звонков из различных СМИ, представители которых интересовались, известно ли нам, что префектура на проведение акции именно такой направленности разрешения не дает. Тут мы предположили, что а) похоже, нас будут задерживать, б) наверное, пришлют к нам хулиганов для срыва акции. Как выяснилось, оба раза мы не ошиблись.

Наша огромная благодарность – организаторам пикета, подателям заявки, которые, зная о возможных неблагоприятных последствиях, вызванных заявленной темой, проявили твердую решимость пикет провести, и именно – под заявленными лозунгами.

…Подъехав к месту проведения акции, я отметила, что обычное место пикета оцеплено милицией и огорожено железными загородками, проезд рядом – перекрыт. Я проехала дальше и запарковалась во дворах. Мы повязали на флаги черные ленты в знак траура, оставили все «неположенные предметы» навроде средств самообороны и отправились на акцию. Неположенными на этот раз оказались наши флаги, точней – их древка, которые для простоты разбора и вмещения в багажник крепятся металлическими гайками. «С металлом нельзя,» - сообщили нам милиционеры. – «Убирайте металл». «Товарищ подполковник! Подойдите сюда!» - замахала я руками. – «Почему ваши люди нас на нашу акцию не пускают?» Товарищ подполковник изучил ситуацию и дал отмашку. «А нам главное, чтоб начальник сказал», - охотно пропустили нас милиционеры. – «Он сказал – вы прошли. Не вопрос». И мы прошли.

Пикетирующих, мне показалось, было не более двадцати человек. Прессы и милиции – намного больше. Но мы все были на месте – либералы и коммунисты, русские и чеченцы, наши товарищи и единомышленники. Мы подняли флаги и развернули плакаты. На переднем плане лежали букеты гвоздик – наша дань памяти человеку, который стремился к миру и погиб… в ожидании мира, объявив одностороннее перемирие, в надежде, что кто-то его слышит. «Переговоры – немедленно!» - это был плакат, напоминавший о миротворческих инициативах Масхадова. «Аслан Масхадов – не террорист, а погибший президент чеченского народа!» - а это наша принципиальная позиция, по которой наша правовая группа и ПЦ «Мемориал» всё переписываются с прокуратурой, да так и не услышали ответа, минимально основанного на действующем законодательстве. Ирина Вологина начала сбор подписей за выдачу тела Масхадова его близким (по ходу эти подписи собираются на каждом пикете и сайте Антивоенного движения).

Из забавного: в ожидании приезда руководителя – товарища подполковника, - товарищ майор, курировавший пикет, обошел пикет и руководил построением. «Пикетчики! – говорил он. – Пожалуйста, я вас очень прошу, выстройтесь ровно. Сейчас приедет руководство. В одну линию, пожалуйста, встаньте! Чтоб все плакаты было видно. Вот, так хорошо… Вот так теперь и стойте!»

Но прибывший подполковник, невзирая на линейность строя, всё же пикетом остался недоволен. Он осмотрел плакаты и сообщил, что тема пикета непозволительно расширена. В чем конкретно, он не может сказать, но он практически в этом уверен. Но тут внимание милиции переключилось на новый объект.

В поле зрения появился контрпикет «Молодой России» с каким-то плакатом, но в основном – на пацана, который запрыгнул на крышу передвижного туалета поодаль и стал сам с собой скандировать креатив: «Лучше женщин поздравлять, чем о трупе вспоминать!» При этом он выкинул ворох довольно безграмотных листовок, которые замусорили Новопушкинский сквер. Тут же к нему на крышу сортира залез милиционер, и они стали там бороться. Пикетчики встретили сцену борьбы дружным смехом и аплодисментами. Победил милиционер, парень сверзился с крыши, тут мы за него встревожились: высота-то изрядная, за ним рухнул и страж порядка. Тут же «из засады прямо с броду» выскочило немеряно ОМОНа, они повязали «младоросов», которые оказывали отчаянное сопротивление, катаясь по земле и получая затрещины. Одновременно задержали и одного из подателей заявки на нашу акцию Андрея Налетова. Всех унесли, либо препроводили в автобус.

Закончив с «младоросами», милиция вплотную занялась участниками пикета. «Я вас предупреждаю, что вы расширяете тему акции», - ожидаемо возмутился подполковник.- «Я вас уже много раз предупреждал. Уберите свои плакаты». «Какие именно?» - поинтересовались мы. – «Расширяющие…» - уточнил он и еще раз с пятью товарищами из ФСБ провел ревизию плакатов. – «Ваш пикет я объявляю законченным. Прошу прекратить пикет, поскольку он незаконный. Пикет объявляю законченным, вы нарушаете закон». Через некоторое время милиционер подошел ко мне и взял меня под руку. Я стояла с флагом. «Закончите пикет!» - потребовал милиционер. – «Вы же видите, что происходит!» Я спросила: «Что? Гнев проплаченных масс? А бесплатно мы тут можем немножечко постоять?» Он сказал: «Тогда мы будем вынуждены вас задержать». Я сказала: «ОК, вы ко мне обратились по-человечески. Смотрите, я убираю флаг. Но остальным людям я тут не командир. Я не могу им что-то приказать: это – их убеждения. Только арестовывайте нас, пожалуйста, вместе». «Эх», - сказал подполковник и ушел консультироваться с товарищами в штатском. Ребята снова подняли флаги с черными лентами.

Елена Батенкова, одна из заявителей пикета, решительно отстаивала свое право ничего не сворачивать и никуда не уходить. Товарищ подполковник спорил, спорил и вышел из себя. Неожиданно подкравшись к пикетчикам (что было непросто при его здоровенных габаритах) он резко вырвал из рук ребят и свернул несколько плакатов. Это оказались отнюдь не плакаты об Аслане Масхадове, а по необъяснимым причинам плакаты памяти Анны Политковской. Тут-то мы догадались, что префектура предупредила милицию о том, что тема пикета будет непозволительно расширена, но не предупредила – как именно. «При чем тут Политковская?!» - злорадствовал подполковник, отскочив за заграждения, разделявшие пикетирующих с внешним миром. – «Ни при чем, ни при чем! У вас пикет про Северный Кавказ и терроризм, а Политковская тут ни при чем!»

Мы пожали плечами и тихо улыбнулись. Плакаты памяти Масхадова спокойно висели, вызывая интерес прохожих, до конца акции.

Пару слов об этих прохожих. Они были заинтересованы происходящим. «А еще говорят, что мы – плохие люди…» - сказала проходившая мимо женщина. Молодые ребята «с той стороны» заграждений останавливались группами и начинали споры, рассуждения. Один из остановившихся парней был в метропоезде на «Автозаводской» в момент теракта. Он хотел знать, чеченцы ли в этом виновны. Еще группа молодежи попросила и надела антивоенные значки. Жаркие дискуссии вспыхивали то тут, то там, люди хотели разговаривать и спорить…

«Сейчас еще двоих организаторов доставим, когда акция закончится – и поедете», - сообщил майор по рации. «Пусть задерживают», - решили организаторы пикета. «Этот суд мы выиграем». Хоть и не услышав, за что именно они задержаны, податели заявки проследовали в автобус. Больше никого задерживать не стали, закончив акцию и проводив автобус, мы связались по телефону с задержанными. «Нас отпустили», - сказали нам. – «Сказали: это дело политическое, милиция таким не занимается».

На этом мы закончили. Хочу еще раз сказать спасибо всем, кто вышел 8-го марта в пикет, не побоявшись печальных пророчеств. И… мы продолжим. Оставайтесь с нами.

_______________________________________________________________

Василий Берлардир, участник пикета