Прошло три года после трагических событий в театральном центре на Дубровке. Тогда в результате захвата в заложники зрителей и артистов мюзикла «Норд-Ост» и последующего штурма здания погибло 130 мирных людей.
Власти заявляли и заявляют, что случившееся – одно из проявлений «международного терроризма», причины которого да конца неизвестны и цель которого – неизбирательное уничтожение всего и вся. Но боевики, захватившие театр, не прилетели с Марса или из далекой Саудовской Аравии. Они – результат политики Кремля на Кавказе. Они принадлежат к поколению чеченцев, не видевших в жизни ничего, кроме войны. Они умеют только убивать и умирать.
Загадочный «международный терроризм» не выдвигает никаких политических требований. Боевики, захватившие «Норд-Ост», политические требования выдвигали. Они требовали одного – прекращения войны в Чечне. Власти не только не захотели услышать их требований, но заявили, что не ведут вообще никаких переговоров с террористами. Свои амбиции власти поставили выше жизни заложников. Поэтому они, даже не попытавшись разрешить ситуацию мирным путем, предприняли штурм захваченного здания. При штурме был применен нервно-паралитический газ, от которого и погибло большинство жертв теракта.
Власти утверждают, что «операция по освобождению заложников» прошла успешно. Оставляя за скобками вопрос, можно ли назвать успешной операцию, приведшую к столь массовым жертвам, необходимо заметить: это была вовсе не операция по освобождению заложников и даже не по уничтожению террористов. Это была операция по недопущению начала политического урегулирования в Чечне. И в этом смысле она действительно прошла успешно.
Живя далеко от Кавказа, москвичи считали, что их не касается уже много лет полыхающая в Чечне война, унесшая несколько сотен тысяч жизней, в основном мирных жителей, и продолжающая их уносить. Но москвичи ошиблись: война пришла и в их дом. Выходя за пределы Чечни, война распространяется по всей России, ведь после «Норд-Оста» были взрывы в московском метро и на улицах, были взрывы пассажирских самолетов, был Беслан. Это может случиться и с вами, если вы ездите в метро и летаете самолетами, если вы ходите в театр и на концерты, а ваши дети посещают школу. От этого не застрахован никто, кроме разве что тех, кто в сопровождении многочисленной охраны ездит на машинах с мигалками. И если это, не дай Бог, случится с вами, знайте, что власти вас не станут спасать. Вместо вас они станут спасать свои погоны и амбиции, с легкостью пожертвовав ради этого вашей жизнью.
Так стоит ли дожидаться того страшного дня, когда, подобно родственникам заложников на Дубровке, мы будем пытаться защитить своих захваченных близких от штурма: пуль, газа и огня? Когда единственным нашим оружием станут нарисованные от руки плакаты, которые мы запомнили с «Норд-Оста»: «Господин Президент, не штурмуйте, там – наши родители!» Неужели только личные горе и боль способны вывести нас на улицу с протестом против войны в Чечне, каждый день уносящей человеческие жизни? Не лучше ли возразить войне не тогда, а сегодня, когда у нас осталась еще хоть капля надежды?