8 августа 1999 года выходцы из горного села Тлондода Цумадинского района собирались съехаться на «малую родину» и отметить День села.

Села стоят заброшенные и обезлюдевшие не только в российской глубинке, в средней полосе — депопуляция затронула и горы. Только причины здесь другие — затраты на поддержание инфраструктуры в горах высокие, хозяйство неэффективно, уровень и качество жизни — не сравнить теми, что «на плоскости», тем более — в городе. Горцы не всегда спускались на равнины добровольно. Например, при Сталине, в 1944-м, лакцы рады были остаться в родных селах, но их сселяли, чтобы восполнить демографический вакуум, возникший после депортации чеченцев и ингушей. В шестидесятые годы и позднее организованное переселение горцев на равнины было, скорее, добровольным…

Так или иначе, многие горные села опустели. Но родственные и общинные связи здесь до сих пор куда прочнее, чем в центральной России, люди собрались вместе, чтобы не потерять свои корни.

Это из записок Абдурашида Саидова, журналиста и общественного деятеля. Уроженец Тлондода, он приехал с семьей в отпуск из Москвы, и уже несколько недель готовил этот День села. И вот — праздник оказывается безнадежно испорчен…

Вскоре после этого и незадолго до командировки в Дагестан мне довелось долго и подробно говорить с Абдурашидом — его рассказы помогли многое понять. Позднее он изложил свои наблюдения и размышления в рукописи, озаглавленной «Тайна вторжения».

*****

Горный Цумадинский район, находящийся на стыке Дагестана, Чечни и Грузии, не случайно был выбран Басаевым как первый объект нападения. Если на остальной территории Дагестана «истинный ислам» был течением новым и, в общем, чуждым, то в Цумадинском районе дело обстояло иначе (как, кстати, и в расположенном «на плоскости» селе Первомайское, населенном выходцами из Цумадинского района; село это получило зловещую известность после террористического акта в Кизляре в январе 1996 года — тогда здесь закрепились и оборонялись отходившие в Чечню отряды Радуева, Исрапилова, Атгериева). Здесь «истинный ислам» многие жители исповедовали уже немало лет.

В районном центре — селе Агвали, как и в других окрестных селах, сосуществовали две мусульманские общины со своими мечетями. «Антиваххабитская» кампания, развернутая республиканскими и местными властями в предшествовавшие полтора года, давала себя знать. Например, в разговоре с А.Саидовым одна местная женщина со ссылкой на «общее мнение» утверждала, что у «вахаббитов» иная вера, которая, в частности, позволяет им «жениться на собственной матери». Что ж, не впервой — предыдущая «антиваххабитская» кампания прошла здесь еще в 1989-1993 годах: уже тогда власть понимала опасность этой «внесистемной оппозиции».

Но за много лет «новое» и «революционное» успело во многом стать «традицией» (произошло то, что Леонид Невлер называл «природнением»). Альтернативная община не была агрессивным «джамаатом», Саидов даже пишет про «две мечети, обе традиционного толка, но разных Устаров [Уcтазов, вероучителей]». «Традиционный» же для России суннитский ислам — религия в обиходе весьма терпимая. Особенно на Северном Кавказе, где распространены суфийские учения, допускающая для верующих разные тарикаты («пути»). И на местном, сельском и районном уровнях, противостояние общин в Цумадинском районе смягчалось. Где-то в 1998 году даже удалось договориться о совместных пятничных молитвах для всех мусульман — «на нейтральной территории», в большом спортзале, рядом с рыночной площадью.

Нет, ситуация в Цумадинском районе разительно отличалась карамахинской: там охотились за своими «ваххабистами», наверное, так же, как бегали бы станичники с вилами за главными героями «Поднятой целины» Шолохова, Давыдовым и Нагульновым, случись году в 1930-м интервенция… Ситуация-то сходная: секта захватила село и установила диктатуру, а что за секта — большевистская или «ваххабитская» — какая разница? В Цумадинском же районе была терпимость, пусть и настороженная…

И все же именно сюда был направлен первый удар экстремистов из Чечни. В конце мая — начале июня 1999 г. в Цумадинский район из Чечни вошел вооруженный отряд «вахаббитов», который встал лагерем в районе села Эчеда.

Почему именно здесь? Один из возможных ответов — некритическая, мягко говоря, оценка окружающей действительности Шамилем Басаевым и его присными. Лидеры дагестанских «ваххабитов» в «Конгрессе народов Чечни и Дагестана» не могли не преувеличивать возможный потенциал своей поддержки на родине — отчасти искренне, отчасти для повышения своего авторитета. Цумадинский район — якобы «ваххабитский», к тому же труднодоступный и удаленный, — представлялся наиболее привлекательной целью. Легко взять: говорят же, что население просто ждет — не дождется «освободителей!».

Басаев в политике вообще слишком часто верил тому, чему хотел верить. Его ждут «истинные мусульмане» — какие могут быть сомнения? Точно так же, при последовавшем в начале сентября 1999 года вторжение в Новолакский район подразумевалась поддержка обитающих там и в районе Хасавюрта чеченцев-аккинцев — ну разве могут соплеменники не поддержать? Тем более, что какой-то пришелец оттуда подтверждает: «Да, поддержат все как один!»

Басаевские люди, кстати, разведывали еще зону осетино-ингушского конфликта — не поддержать ли изгнанных братьев-ингушей в борьбе за Пригородный район Северной Осетии (и это — за пять лет до трагедии Беслана!). Но здесь, в Ингушетии, четко и недвусмысленно объяснили, что басаевской помощи не ждут. Что же до Дагестана, то голоса «эмигрантов» оттуда были слишком громкими, чтобы сомневаться. И неважно, что обитающие под боком у нэзалэжной Ичкерии аккинцы сполна успели сравнить и оценить преимущества жизни там и тут, и менять свой статус не желают. Неважно, что в Цумадинском районе более помышляют о мире, чем о войне. Кто вообще слушает идейных врагов и оппортунистов?!

Кроме того, Цумадинский район было бы легко удерживать: единственная горная дорога со стороны Ботлиха перерезается одним подрывом или завалом…

*****

В начале июля 1999 года двое дагестанских милиционеров при неясных обстоятельствах были задержаны «вахаббитами» из Эчеда. Милиционеров вскоре отпустили, но автоматы им не отдали. Органы внутренних дел Дагестана, чтобы вернуть оружие, обратились к местному мулле. Тот отправился в Чечню, в Урус-Мартан, где получил от Багаутдина Магомедова письмо с указанием: «Автоматы вернуть!», что «вахаббиты», и сделали, получив это письмо.

Республиканские власти, похоже, еще не были озабочены происходящим. С начала июля в район на вертолетах прилетали республиканский министр внутренних дел, депутаты народного собрания, министр по чрезвычайным ситуациям выходец из республиканского управления КГБ, — они контактировали с экстремистами. Но местное начальство проявляло олимпийское спокойствие.

Летом 1999 года в Дагестане ощущался острый дефицит топлива. Но 10 июля цистерна горючего проследовала со стороны Ботлиха на Эчеда через Агвали — под окнами руководителей администрации, милиции и ФСБ — нет там другой дороги! Неизвестно, откуда пришла цистерна — из равнинного Дагестана через Буйнакск или из Веденского района Чечни через перевал Харами, но в любом случае она не могла миновать Ботлих, многочисленные блок-посты и КПМ, на которых стояли сотрудники дагестанской милиции. В течение июля шло также беспрепятственное снабжение лагеря в районе с. Эчеда — грузовые автомобили никто не задерживал. Все это не могло не вызывать вопросы у местных жителей, но у районного начальства на все было простое объяснение. Тогда же, в конце июля, в разгар «топливного кризиса» на вопрос о его причинах и об обещании правительства не повышать цены на товары первой необходимости один из местных ответил «Чего вы хотите: Ельцин — алкоголик, а Степашин — еврей».

31 июля Абдурашид Саидов проезжал через Эчеда. Находившийся там отряд состоял из сотни или чуть более дагестанцев, преимущественно выходцев из этого района. Они говорили, что пришли не воевать, а «потребовать того, чтобы им мирным путем передали власть» в Цумадинском районе — чтобы в дальнейшем образовать здесь исламский джамаат по примеру Карамахинского. На резонный вопрос: «Что будет, если власти не согласятся?» — «Тогда мы готовы применить силу.» — «А если вмешаются федеральные войска?» — «В этом случае нам помогут из Чечни.». По поводу подавляющего превосходства федеральных сил был ответ: «На все воля Аллаха, и лучше умереть, чем так жить».

2 августа днем в с. Агвали проходил «актив» с участием руководителей Цумадинского р-на и «авторитетных» выходцев из него. Имам Хасавюртовской мечети, говоря о вахаббитах, заметил, что они всех противников убивают, «режут им горло, фотографируют, фото отсылают в Израиль, и по конечному результату получают оттуда денежное вознаграждение».

В ходе «актива» поступило сообщение, что в районе села Гигатли идет бой.

2 августа около 14:00 группа в составе трех сотрудников МВД Дагестана патрулировала окрестности села Гигатли, туда выводит тропа со стороны чеченского села Кенхи, около которого находился один из лагерей «вахаббитов». Милиционеры заметили три группы «бородачей» по три человека. Сообщив об этом по рации, милиционеры получили приказ затаиться и ничем себя не обнаруживать. Через некоторое время один из милиционеров увидел на скале над собой «бородача», направившего на него автомат. Милиционер открыл огонь, промахнулся, и был убит ответной очередью. Начался бой, подошли дополнительные силы милиции, с воздуха поддержку им оказывали боевые вертолеты. Бой продолжался примерно до 16:00.

Вечером 2 августа в Цумадинский район из Ботлиха прибыла рекогносцировочная группа 102-й отдельной бригады оперативного назначения внутренних войск МВД России.

Вечером 2 августа из лагеря в окрестностях села Эчеда отряд «вахаббитов» на грузовиках начал выдвигаться в направлении села Агвали. К 2:00 ночи 3 августа они подошли к блок-посту милиции на въезде в село, встали и вступили в переговоры с милиционерами. К переговорам присоединились жители села. Разговор велся не по-русски и был весьма эмоционален. По словам Саидова, неожиданно прапорщик из рекогносцировочной группы 102-й бригады очередью из автомата убил четырех и ранил нескольких человек из числа «вахаббитов». Началась перестрелка, в ходе которой, в частности, был убит и злосчастный прапорщик. Около 6:00 утра «вахаббиты» отошли в сторону Эчеда, забрав с собой убитых и раненых.

4 августа, в пятницу, обе мусульманские общины села Агвали, несмотря на прошедшие в окрестностях села столкновения, как обычно, собрались для совместной молитвы в помещении спортзала. К тому моменту стало известно, что в район вводятся подразделения 102-й бригады Внутренних войск МВД РФ, и что, по предложению местной администрации, размещены они именно в спортзале. После богослужения верующие задали вопрос имаму Саид-Хусену: «Не будет ли „молельный дом“ осквернен присутствием иноверцев?» — и получили ответ, что, во-первых, не будет, а во-вторых, как ранее заверил заместитель министра внутренних дел Дагестана, разместят их в другом месте. По выходе на улицу верующие увидели, что прилегающая рыночная площадь заполнена военной техникой. Военнослужащие сразу же стали занимать помещение спортзала.

Последующие три дня федеральные войска, стараясь не вступать в огневой контакт с отрядом «вахаббитов», наносили по ним удары с вертолетов и самолетов.

В ночь с 7 на 8 августа отряды под командованием Басаева и Хаттаба пересекли дагестанско-чеченскую административную границу и вошли в села Ботлихского района — Ансалта, Рахата, Тандо…

8 августа части 102-й бригады оперативного назначения ВВ МВД РФ отошли из административного центра Цумадинского района села Агвали на Ботлих — именно потому, что в случае перекрытия единственной ведущей туда дороги они оказались бы блокированы; один подрыв перекрыл бы ее на месяц. Жителям Цумадинского района сообщили, что исламисты в районе села Эчеда разбиты и угрозы не представляют, но тут же предложили создать отряды самообороны и далее защищать себя самим, раздали оружие.

8 августа официальные лица и СМИ России сообщили о начале боевых действий в Ботлихском и Цумадинском районах Дагестана.

*****

…«Ищи, кому выгодно», и эта древняя мудрость — лишь один из небогатого набора приемов анализа нашей действительности и недавней истории.

Другой прием — поиск совпадений, в полном убеждении, что «случайные совпадения бывают лишь в мексиканских сериалах» — так, кажется, сформулировал эту современную мудрость герой любимого народом отечественного сериала «Улицы разбитых фонарей». А в жизни, стало быть, то, что на первый взгляд кажется совпадением, на поверку оказывается либо закономерностью, либо последовательностью событий между которыми определенно имеется причинно-следственная связь.

Третий, и едва ли не главный инструмент — «теория конечных причин»: если следствие произошло, значит, оно было предусмотрено.

Вот, собственно, и вся нехитрая философия истории…

Есть субъекты, есть процессы, есть целеполагание — чего еще желать? Современное нам бытие до такой степени ускорилось, а средства массовой информации столь подробно фиксируют его детали, что из этих деталей можно выстроить массу различных комбинаций. Предварительно, конечно, стоит подумать: а что же вы хотите увидеть в этой «загадочной картинке». А под конец — тщательно отбросить и хорошенько забыть все лишнее. Все. Теперь у вас есть не только абсолютное понимание хода и смысла событий, но также абсолютная уверенность в своей правоте и искренности. Главное — от начала и до конца не сомневаться, и быть предельно серьезным. Как оно там? «Видеть цель, не замечать препятствий…»

Беда в том, что совпадения бывают — и куда чаще, чем мы привыкли думать. Что в мире действует отнюдь не одна воля, что нить судьбы разматывается с затейливо спутанного клубка противоречащих друг другу интересов. Что, наконец, правила здесь причудливы, и нередко в выигрыше оказывается тот, кто и не садился вовсе за игровой стол.

*****

До того, как начались боевые действия, события в Цумадинском районе развивались долго — месяца два. Эти медленные движения могли бы продолжаться еще — если бы не случайная встреча милицейского патруля с отрядом «бородачей» в два часа пополудни 2 августа. Или, напротив, все могло обрушиться месяцем ранее — если бы «ваххабиты» в начале июля не отпустили захваченных милиционеров и не отдали бы их автоматы.

Если сменить масштаб рассмотрения, видно только одно: 8 августа - в день вторжения в Ботлихский район — вместо Степашина был назначен Путин, ставший преемником. И тогда все становится ясно и просто.

Только тогда не виден хрупкий мир села Агвали, с таким трудом восстановленный и так легко нарушенный.

И тем более незаметно маленькое горное село Тлондода в тринадцати километрах от райцентра. Село, в котором 8 августа был безнадежно испорчен долгожданный праздник.

Александр Черкасов

Polit.ru