Об авторе: Олег Лукин, историк, журналист, участник форума ВойнеНет.Ру. Политические убеждения: демократические
После взятия Грозного российской армией в начале февраля 2000 г. под контролем чеченской армии оставался только участок Аргунского ущелья от Дуба-Юрта до Шатоя (на юге республики). Именно здесь сконцентрировались отряды известных чеченских полевых командиров - Ш. Басаева, Хаттаба, Р. Гелаева. Их разгром и стал приоритетной задачей российского командования на данном этапе, но, как показали события, выполнена она была лишь частично.
Для действий в этом районе в дополнение к группировкам «Запад» и «Восток» была создана ещё одна - «Центр», под командованием генерала В.Булгакова. Первоначально в её задачу входило блокирование и уничтожение боевиков в районе Шатоя. Генерал Г.Трошев в своих мемуарах «Моя война» утверждает: «Войскам группировки «Центр» предстояло ударом по сходящимся направлениям окружить бандформирования в районе нас. пунктов Борзой, Урдюхой, Большие Варанды. Действиями войск, ударами авиации, огнём артиллерии и средств прямой наводки нанести поражение боевикам, а затем приступить к спецоперации в блокируемом районе до полного их уничтожения».
Вышеперечисленные сёла расположены вокруг Шатоя.
25-27 февраля 2000 г. группировка «Запад» блокировала Аргунское ущелье с западного направления (Харсеной), а группировка «Восток» - с восточного (Улус-Керт) и северного (Дачу-Борзой, Ярышмарды) (Г.Трошев «Моя война»). 29 февраля Шатой был занят федеральными силами, а отряды боевиков численностью не менее 4 тысяч человек начали отступление в северном направлении. Казалось, что из Аргунского ущелья им уже не прорваться, данный район блокировала 20-тысячной российская группировка. Но чеченские отряды под командованием Ш. Басаева и Хаттаба свернули на восток и начали прорыв в соседний Веденский район. Из всей 20-тысячной группировки российское командование смогло противопоставить им в районе Улус-Керта лишь 6-ю роту 104 парашютно-десантного полка ВДВ, численностью 90 бойцов. Позднее, генерал В. Шаманов признавал, что в результате преждевременного взятия Шатоя федеральными силами не был создан оборонительный рубеж на этом направлении. Напомню, в своих мемуарах Г. Трошев утверждал как раз обратное (см. выше). Кстати, он тоже пишет, что российские генералы (в очередной раз) не ожидали такого массового прорыва на восточном направлении. Командование явно запоздало отдало приказ 6-й десантной роте о занятии высоты Исты-Корд. Высадку с вертолётов в этом районе произвести было невозможно, в горном лесу не нашлось ни одной площадки пригодной для десантирования, а своим ходом десантники просто не успели выйти в пункт назначения. Рота заняла высоту 776,0, где разгорелся ожесточённый бой, длившийся до утра 1 марта, в результате которого 84 десантника из 90 погибли. Нельзя сказать, что им вообще не пытались помочь. 3-й взвод 4-й роты пробился на высоту, но в силу своей малочисленности (всего 16 бойцов), переломить ситуацию не смог. Командир батальона М. Евтюхин, непосредственный участник боя на высоте 776,0, вечером 29 февраля пытался вызвать вертолёты, но они не пришли. Позднее, в своей докладной «наверх» командующий группировкой ВДВ генерал Г. Шпак сообщал, якобы десантникам была оказана поддержка вертолётами армейской и гражданской авиации. Его опровергает генерал Г.Трошев («Моя война»), по его словам вертолёты использовать было невозможно из-за сложного рельефа местности и риска накрыть их собственной артиллерией.
Российское командование поначалу не желало признавать факта гибели 6-й роты. Ещё 5 марта генерал Г.Трошев заявлял о потерях убитыми всего лишь 31 десантника. В то же время потери противника были оценены от 400 до 600 боевиков. В итоге упор был сделан на героизм российских солдат (который, несомненно, имел место), но замалчивалось, что порядка 2000 боевиков всё-таки прорвалось в Веденский район. Никто не стал искать виновных в том, что «разгромленный» противник в самом «конце войны» (по официальной версии) уничтожил одно из элитных подразделений и вышел из окружения. В условиях грядущих президентских выборов это было невыгодно, а в последующем стало для власти неактуальным.
Частичный реванш федеральным силам удалось взять чуть позже, когда в начале марта в селе Комсомольское была окружена и разгромлена другая крупная чеченская группировка - под командованием Р. Гелаева. Здесь бои затянулись на 2,5 недели, но в итоге сопротивление противника было сломлено. По данным сотрудника «Мемориала» А.Черкасова чеченская сторона потеряла только убитыми больше 1 тысячи боевиков. Самому Р.Гелаеву удалось выйти из окружения, но такие большие потери вызвали недовольство самого Ш.Басаева, который призвал полевого командира к ответу. В результате Р.Гелаев временно покинул территорию Чечни и ушёл со своими людьми в Грузию до сентября 2002 г.
Тем не менее, этот частный успех федеральной стороны не мог остановить развёртывания партизанской войны на территории республики. Чеченское командование отказалось от тактики времён первой войны по захвату населённых пунктов с последующим длительным их удержанием. В сложившихся условиях (контроль Кремля за основными федеральными СМИ, спад антивоенных настроений в России) даже очередное взятие Грозного боевиками не привело бы к началу мирных переговоров. Лидер сепаратистов А.Масхадов и прочие полевые командиры выбрали единственно возможную тактику - сценарий партизанской войны «на истощение», который двумя десятилетиями раньше уже принёс успех афганским моджахедам в противостоянии с Советской Армией. В Чечне сложилась патовая ситуация - ни одна из сторон не могла завершить войну однозначной военной победой, и в тоже время российское руководство продолжало упорствовать в своём нежелании начать переговоры с противником.
На протяжении 2,5 лет (с марта 2000 по сентябрь 2002 г.) противник избегал переноса боевых действий за пределы Чечни. Локальные боевые столкновения в соседних Ингушетии и Дагестане конечно случались. Произошло также несколько крупных терактов: в Москве (взрыв на Пушкинской площади в 2000 г.), на Ставрополье, в Карачаево-Черкесии, в Дагестане. Но в целом для населения России война становилась всё более виртуальной, картинкой с телеэкрана, к тому же ещё и предельно «размытой» благодаря фактической государственной цензуре на телевизионных каналах. Казалось, что кошмар и позор Будённовска и Кизляра-Первомайского в принципе повториться уже не может. Эти иллюзии рассыпались как карточный домик 23 октября 2002 г., когда чеченская сторона предприняла очередную попытку переломить ход войны, вынудив Кремль пойти на переговоры под угрозой гибели заложников. Теперь удар был нанесён в самом сердце России - Москве.
Олег Лукин
Вестник Мосток
